– Это самая обычная смерть, – снова набычился Лардо, став еще больше похожим на защищающего хозяйское имущество пса. Даже порыкивать начал, потеряв всякое терпение. А его густые усы встопорщились, будто по ним провели жесткой щеткой. – Старику было далеко за семь десятков! Это не ваше дело!
– Угу. Особенно если он все-таки маг. Так что хоть мы и забрали это дело, но зацепиться в нем пока не за что.
Тайник был здесь, разумеется, до того, как госпожа Одди решила сдавать комнату постояльцам. Сама она не имела о нем ни малейшего понятия, однако от меня потайная ниша в стене не укрылась. Была ли она изобретением усопшего господина Одди или же он приобрел дом уже с секретом, я не знал. Но не воспользоваться представившейся возможностью было бы глупо, поэтому я занял именно эту комнату, с некоторым сожалением констатировав, что тайник пуст, а затем запихал в нишу свое барахло и наложил сверху несколько сторожевых заклинаний.
Я только оскалился и замахнулся, от души шарахнув по паучьей лапе своим новым оружием.
– Гун, выйди, – сказал я ледяным тоном, воткнув в мечущегося по кабинету сыскаря тяжелый взгляд.
Глядя ему в спину, какое-то время я колебался, борясь между стремлением выяснить все здесь и сейчас и желанием допросить еще одного неразговорчивого мерзавца, знающего о моей проблеме немногим меньше, а то, может, и побольше жреца. Потом рассудил, что здесь меня сами приглашают, тогда как ТУДА могут однажды и не пустить. Подумал, что из этих двух типов второй может и не дождаться, поэтому все-таки оставил Лотия на закуску. А затем вышел из храма, свистнул скучающему кэбмену и, запрыгнув в экипаж, отправился в порт.