Так, кружа вокруг штабных машин и, при малейшей опасности, делая вид, что мы тут просто вышиваем крестиком, мы наткнулись на две больших палатки с табличками «ПХД» и "Офицерская столовая". Из столовой, с довольным видом ковыряясь в зубах и сыто отрыгивая, вывалилась троица — Пиотровский, Ромашкин, Аллилуев.
Микроавтобус у Ромы — японский. Дверь у него — слева. Значит, нам надо сидеть с левой стороны моста. Отсюда сверху мы сможем прекрасно наблюдать за движением на трассе. Когда появится колонна, скатимся вниз, нырнём под мост, а потом запрыгнем в автобус. Главное, чтобы он остановился, где надо. А пока, чтобы народ не расслаблялся, потренируемся в посадке. Я побегу первым, потому что Каузов из нашей группы хорошо знает только меня. У нас с ним при приветствии даже есть свой шутливый ритуал. Я открываю дверь и все остальные быстро-быстро запрыгивают. Я начертил на снегу полосу, обозначающую дверь, объяснил порядок действий.
— Командир, тут пароль и отзыв для агента. Лучше ляжь на землю и прочитай.
И на середину полянки с ночного неба опустился непонятный человек на парашюте в синем комбинезоне, лётном шлеме и унтах. Ошалевшие туристы открыли рот. Человек, прибывший с неба, ловко упаковывал купол в сумку и продолжал нецензурно выражаться.
— А в кузове сидела толпа офицеров с пехотного полчка в званиях от летёх до капитанов, все такие "про войну", с автоматами, в маскхалатах, с вещмешками, — закончил Вова.
— Ну, давай! А то может у твоих уже волосы на всех местах седые.