Защитный круг в последний раз вспыхнул и окончательно погас, но я не обратил на это внимания. А когда изуродованная до неузнаваемости туша обессиленно распласталась на забрызганном кровью снегу, спрыгнул на землю и продолжал кромсать ее лезвием. Работал безостановочно, как заведенный, не вспоминая ни про боль, ни про усталость. А остановился лишь тогда, когда под моими руками омерзительно хрустнул позвоночник и кошмарная голова с остатками маски медленно покатилась в сторону болота.