Подмигнула весело, но старый друг не разделял моего оптимизма и по-прежнему смотрел волком.
И почти последнее, что учитель сказал мне, Сверр — не человек.
Ужаснувшись своей кровожадности, я развернулась к девушкам.
Потряс головой, сдерживая желания — они до добра не доводят. Надо быть осторожнее. И время тратить на дело, а не на утехи.
Я подняла вышитую льняную салфетку, промокнула губы.
— Уважение? — он положил ладони на край дивана, подался вперед. И я ощутила себя в западне. — Ты говоришь о чести, лильган? Мне не нужно доказывать ее тебе! Никому из чужаков! Моя честь и сила омыты кровью, не тебе судить о них! И не тебе говорить! Я чту законы гостеприимства, но хочу то, что ты предлагаешь сама!