Одно очевидно — никто не должен знать. Ни одна живая душа. Правда, Аодхэн, наверняка, увидел… Сволочь. Он всегда все видит. Но он единственный человек, который точно промолчит.
Сжала кулаки до боли, напряглась… И выдохнула.
— Йен, хватит. Это ненастоящее. Это ментальное воздействие. Очнись!
Шелли и Брин нашлись за дальним столом и, увидев меня, махнули, призывая. Я устроилась рядом и с наслаждением сунула в рот сладкую творожную сдобу.
— А если напишешь мне доклад по мироведению, заплачу десятку!
— За оскорбление нашего взора своим грязным бельем, — растягивая слова, произнесла она.