— Вырывалась, — проворчал он, почему-то глядя на нас с упреком. — Убила троих казаков и сбежала. Погоню я не посылал.
Ох, чувствую, тяжко мне придется. Наместник тоже смотрел почти волком.
Ответом мне было хмурое молчание. Да и моя бодрость являлась напрочь показной. Знание того, что рядом целый могильник, а еще через пару минут казаки начнут пытать пленных, навевало самые мрачные думы.
Ликующий народ тут же притих, а я сорвался с места и побежал в сторону ангарных ворот. Навстречу мне уже бежал весь экипаж во главе с Грековым. Бравый воздухоплаватель был явно испуган.
После этого заявления войсковой старшина опять развел руками.
Когда шел к дирижаблю, все катал в голове слова инквизитора. Что он должен был сделать, когда увидел меня в первый раз? Изгнать занявшую чужое тело душу? Неплохой он дядька, но тяжелый в общении. Вот ходи теперь и мучайся сомнениями.