Этот уродец при подселении изменял носимое тело еще больше, чем Пастырь зверей, превращая его в бледное подобие человека.
Русалки шарахнулись во все стороны, и, словно почувствовав это, Пахом еще раз запустил лебедку. Мне оставалось лишь вцепиться в изодранный комбинезон скафандра и использовать тело ведуна, как жутковатый, сочащийся кровью лифт. Одна из русалок-умертвий, явно пострадавшая меньше всего, рванула на меня и тут же влетела в серебристое облако, оставленное взмахом моей руки. Теперь она точно перешла в разряд наиболее пострадавших, что вылилось в еще один яростный удар ультразвуком и ее паническое бегство.
— Я не о нем пекусь, а о вас, — спокойно сказал сахаляр, получив в награду за добрый совет яростный взгляд.
Пока из меня вылетали глупые вопросы, Эргис рванул следом, так что мне удалось вбежать в штольню третьим.
Откуда мне все это известно? Можно только догадываться.
Теперь все три казака встали по стойке смирно.