Повесив трубку на рычаг, я вышел в приемную и тут же натолкнулся на мудрый взгляд секретаря, явно отметившего, что листок так и остался в другом кабинете.
Оно и понятно: в трактиры его теперь пускают только на деловые встречи с клиентами-купцами. Видите ли, эта публика к переговорным комнатам в конторе не привыкши и предпочитает размах дорогих питейных заведений, где и о делах можно поговорить спокойно, и сразу накушаться беленькой с горя или радости — тут уж какие перспективы нарисует приглашенный юрист.
Запив все съеденное вкуснейшим отваром трав, мы с Зоряном удалились в его мастерскую. При этом на умоляющий взгляд Осипа я не обратил никакого внимания. Ничего, пусть потерпит домогательства наглой Василисы. Зато будет знать, что напор и наглость в отношениях с представителями противоположного пола — дело не всегда правильное, что бы там ни говорили ребята постарше.
Топинск не такой уж маленький город — почти пятнадцать тысяч, и рост населения продолжается. Пусть окраины все еще оставались бревенчато-одноэтажными, но центральная часть вполне могла поспорить в плане архитектуры с городами западной части империи. Имелись два рынка, длинный проспект с парками и фонтанами, идущий от железнодорожного вокзала к деловому центру. А магазины, питейные заведения и всякие парикмахерские с салонами красоты уже никто и не считал.
С каждой минутой странностей в окружающем нас лесу становилось все больше. И это заметил не только я. Урядник приказал перейти на шаг. Казаки заозирались. Многие сняли с плеча карабины и положили их поперек седел. Я тоже переместил свой дробовик.
Вслед за ней полетели простейшие взрывпакеты, запущенные Сохатым и еще одним казаком. Я не зря тащил с собой в сибирские дали столько ящиков. Там среди прочих полезностей завалялась парочка килограммов серебряной пыли. О том, сколько на это дело ушло денег, даже вспоминать не хочется.