Андромаха была левшой, и теперь пострадавшее лицо его величества выглядело относительно симметрично.
– А ужин? – напомнил Кантор, приступая к поэтапной процедуре переведения своего бренного тела в вертикальное положение.
– Вы запретили мне говорить, – напомнил нахал. – И, раз уж вы ко мне сами обратились, позвольте сказать, что я не советую ни его величеству, ни вам лично связываться с подобными особами.
– Перестань, ничего страшного, если мы об этом побеседуем. Все останется между нами. А если это опять я, то тем более нужно знать.
Шеллар вспомнил каждую из процедур, в течение которых сдержать стон можно было, только стиснув зубы и напоминая себе, что двадцать два поколения королей-воинов не простят ему такого позора.
– Но четверг давно прошел! Я уже… вполне ничего…