— Я — хрупкая и слабая женщина, — проворчала почти коллега, шмыгая носом и смахивая влагу из уголка глаза. — В четвертьфинале помнишь бой?
— Девочка, ты просто живёшь по правилам беспредела, — хмуро ответил русский, копируя манеру общения. — Твой выбор — твои последствия. Но я себя по этим же правилам заставить жить НЕ ПОЗВОЛЮ. По-хорошему спрашиваю, последний раз: где второй раненый? Что нужно, чтобы меня к нему допустили вместе с роботом?
— Какие варианты видишь? — ДжоЧже готов был спорить, что печально известная в узких кругах сука сейчас откровенно развлекается.
— Да у тебя и правда крыша течёт, — к её искреннему недоумению, Щукин выглядел настороженно. — Ты ж реально в неадеквате! — не приближаясь, словно опасаясь чего-то, славянин пристально вглядывался ей в глаза.
Да, этот Виктор со странной фамилией Щукин как-будто в одну минуту перестал быть прежним собой.
Справедливости ради, установить ей продукт в обход её желания ни Щукин, ни его корейский друг не смогли бы — исключалось целым рядом факторов.