— Оба Лебедева, и отец, и сын, — спокойным утверждающим тоном произнес Веселенький, — признали, что вы работаете вместе с ними на германскую разведку. Мы уже знаем всех членов вашей группы. Но в ваших собственных интересах перечислить их самолично еще раз. Этим вы сможете изрядно облегчить свою участь.
Всклокоченный старичок с традиционной профессорской бородкой, сидевший наверху, кивнул, здороваясь, слегка подвинулся в сторону и принял его рюкзак. Алексей Валентинович, освободившись от вещей, присел рядом с полковником за длинный стол на свободное место.
— Решим эту ерунду, — улыбнулся Берия. — Мойтесь на здоровье.
А вот его бабушка, мама этих близняшек, прожила долго и умерла в преклонном возрасте уже в 91-ом перед самым ГКЧП. Сейчас ей должно быть, как и деду, всего лишь сорок лет. А еще с ними может жить прадед. Он умер перед войной от, как тогда говорили, «удара» (инсульта). К стыду, Алексея Валентиновича, помнящего множество дат, год смерти прадеда он не запомнил.
— Что ты Татьяне наплел, обормот? — спросил он, подходя ближе. — Разве можно так женщину пугать, даже если она и сотрудница НКВД?
— Хорошо. А расскажите мне, как так получилось, что вы в своем будущем все просрали? Социализм просрали. Советский Союз просрали. Все, что по вашим же словам, мы вам оставили, вы, потомки, просрали!