— Через эти — нет, — ответил я. — Они на Селену ведут… Спасибо, что впустили.
На столе перед Изменёнными лежали какие-то брошюры, исписанные листы бумаги и оружие.
Дарина всё висела на мне — так порой виснут на родителях дети в кинофильмах, в жизни подобного никогда не видел. Я, скосив глаза, смотрел на Милану. И читал в её глазах, что ей сейчас… нет, наверное, не стыдно. Но нехорошо, это уж точно.
Я пожал плечами. Прежний смотрел на меня с иронией, но в целом дружелюбно.
— Сейчас они мои куколки, — сказала жница. Помедлила. — Да, я буду их учить.
Известный юморист и шоумен вначале выцарапал себе глаза, потом вырвал язык, а потом повернул шею на триста шестьдесят градусов, сделав полный оборот, и рухнул.