И вдруг Таня поняла, что какая-то сила, державшая ее за живот с самого детства, исчезла.
Когда я заметил, что напряженно об этом думаю, меня, конечно, уже вынесло из джаны.
Было трудно понять, где именно мне приятно. Точно не в носу, а то бы я чихнул. В груди? Да вроде нет. В теле? Вот тоже не факт, хотя удовольствие было вполне физическим. Скорее, приятно было там, куда было направлено внимание. А внимание было направлено туда, где было приятно, хотя следило и за дыханием тоже. И точнее не скажешь.
– И выхода из темного круговорота этих недобрых и низких мыслей не будет уже никогда. Разве что в другой такой же круговорот.
Злотин успел откинуть бериллий, но доли секунды оказалось достаточно: в комнате полыхнуло голубым, и бедняга получил смертельный радиационный ожог, от которого через девять дней и умер.
– Я не в том смысле, что это пустяк, – сказал Дамиан. – Я в том смысле, что за века и тысячелетия подобные переживания хорошо изучены буддийской мыслью.