Они с Юрой решили тут же удлинить эту полосу света (вернее, тьмы), накатив еще по дорожке.
Дышать было трудно. Дорога отбирала так много сил, что связно думать не получалось – как только в голове заводились мысли, ноги начинали спотыкаться.
– Ты, блять, спальню на яхте переделай, – засмеялся Юра, – я тебя тогда послушаю про Голливуд. Кстати, если ты своего Неизвестного все-таки продать решишь, я в очереди первый.
Лицу было холодно. Таня попробовала пошевелиться и почувствовала, что ее тело стянуто со всех сторон. Спальник, вспомнила она. К щеке, кажется, прилипло что-то мокрое.
Голос Дамиана журчал и гипнотизировал. Временами в нем звучала самая настоящая нежность, временами – обезоруживающая искренность.
После завтрака я зашел к Ринату на виллу и увидел его сидящим на диване со стволом в руке. Это был современный боевой пистолет, из тех, что выглядят почти детскими игрушками: камуфляжно-болотного цвета, с пластмассовой рукоятью.