Трэш, натянув лук до отказа, выпустил последнюю стрелу. Она с грохотом врезала в борт бронетранспортера, чуть левее дверцы, в которую целил. Не пробила, но звук вышел столь оглушительным, что пулемет заткнулся секунды не две. Возможно, засевший в башенке человек счел нужным принять сильнодействующее лекарство от стресса.
То есть, выбираться из подъезда, это все равно что выйти на середину улицы и начать орать во всю мощь легких, что, дескать, вот он я, начинайте ловить, игра продолжается.
- Да ты так бэтээр прошить сможешь, если правильно пульнешь, - одобрил Сыч и, хохотнув, хлопнул возившуюся у плиты женщину по заду.
Заигрался. Пора всерьез начинать работать. Лук - ерунда, а вот когти - наше всё.
Комбайн - это плохо. Машины принадлежат людям, а люди Трэша очень не любят. Поэтому он не стал маячить на открытом месте, засел в зарослях карликовой акации и принялся наблюдать.
На дне Трэша поджидала высохшая лужа. Высохнуть-то она высохла, но это можно сказать лишь о воде. Грязи там хватало, замарался он знатно. Это его ничуть не расстроило, даже наоборот, порадовало, потому что слегка остудило жжение в пораженных огнем местах. Будь у него время, он бы еще больше извозился.