Боль была немыслимой, непереносимой. Кто-то резал плоть и заливал раны свинцом, причем непрерывно, без намека, хотя бы, на секундную паузу. В смрад горелых волос вплелись новые нотки вони, это его кишечник и мочевой пузырь не выдержали, а боль как разгорелась, так и не думала гаснуть, казалось, она даже усиливается.
- Трэш, братан, а этот твой урод дрессированный... он бабу не того, пока мы это самое? В смысле, пожрать он мастер спорта, вечно косится и слюни пускает.
Не доверяя ушам, осмотрел небосвод пристальным взглядом на предмет летающих дронов и не обнаружив искомых, предпринял последний, самый рискованный рывок - метров сорок лишенного укрытий пространства. Этот отрезок хорошо просматривается лишь с одной стороны, и за нее Трэш относительно спокоен, ведь именно оттуда пришел. Но мало ли, все равно напрягает, пусть там остались Чавк и женщина, не стоит всецело доверять этому направлению.
Укрытие покинул, лишь когда мир окончательно стал черно-белым. Это должно затруднить видимость вероятным противникам, помимо этого, все тот же неведомый источник познаний, время от времени выручавший Трэша, намекнул, что ночным зрением могут похвастать далеко не все живые создания.
Мотоцикл остановился в очередной раз, но стрельбы не последовало. Трэш, наконец, добрался до провала. Он не прогадал, это очередной заросший зеленью овраг. Вряд ли мотоциклисты через него переберутся в этом месте, им придется делать объезд.
До грузовика он добрался после того, как обнаружил еще две легковые машины. Возле одной тоже благоухали человеческие останки, в ней он ничем не разжился, рядом со второй костей не оказалось, в ней нашлась большая бутылка сладкого газированного напитка и пакет с омерзительной тухлятиной, которую пришлось отшвырнуть за обочину.