Он говорил, что будет больно? О нет. Это были пытки. Агония. Страдание, которое невозможно выдержать с достоинством. И жертва лечения мычала сквозь сжатые зубы, не имея возможности кричать.
Когда я вошла в крохотную покосившуюся сторожку чуть в стороне от каменного строения, то обнаружила там главаря.
При нашем приближении женщины присели в книксенах, а мужчина поклонился.
Нужное место я отыскала быстро, вошла внутрь и снова впала в ступор. Я же совершенно не разбираюсь во всех этих магических вещах.
Марша, как и обещала, отвела меня в библиотеку и в смежный с ней маленький уютный кабинет. Сейчас он пустовал. Никаких записей или бумаг, альбомов или тетрадок. Даже чернила высохли, а писчие принадлежности пришли в негодность. Правда, в одном из ящиков письменного стола я нашла пачку чистой бумаги. А вот остальное придется купить, если мне понадобится что-то записывать.
– Мм-м? – не отвлекаясь от своего дела, промычала я. Разминала спину, усевшись сверху на лежащего на животе Дара.