— Никуда я не пойду и прекрати меня преследовать! — восклицает она и отступает мне за спину. — Я с Сережей… — пискнула из-за плеча.
— Идем все или никто. Но если пойдем, то собираем всех наших. И пусть попробует кто-нибудь уклониться! Заодно пригласим станционных, с Восточного и дашкинских. Наших 15–20 человек будет мало.
— Сейчас согреешься, — обещаю и шарю по всему ее телу. Чувствую, что одежда мне мешает и главное, мешают мне мои трусы. Стягиваю их. Снимаю с Маринки майку и пытаюсь расстегнуть лифчик. Дрожащими руками у меня не получается. Изогнувшись, она расстегивает крючки и снимает его. Немного подумав, снимает трусики и засовывает их под подушку. Начинаю снова целовать Маринку и ласкать ее тело руками.
— Я не кажусь тебе слишком развратной? — стеснительно поинтересовалась она, — до тебя я считала, что девчонка должна быть более сдержанной, — признается, — но я не могу и не хочу сдерживаться с тобой.
— И в кого ты такой у меня талантливый? Какой ты молодец! Какие песни трогательные.
— Что я должна делать? — проявляет решимость.