– Да, мне тоже жаль,… – улыбка Мастера превратилась в хищный оскал, – …что дворяне такое же сборище воров и убийц. Только одежда у вас почище, едите вы послаще и предаете почаще.
У огня в большой юрте сидел старик. Он был закутан в очень толстую шубу с капюшоном. Виднелись только испещренное морщинами лицо и кисти рук. Глаза были с узким разрезом, как у степняков. Было непонятно, щурится старик или закрыл глаза и спит, но плечи вздрогнули, когда услышал встревоженные голоса на улице. Он подхватил бубен, с которого свисали костяшки, и торопливо вышел на улицу.
На лице мужиков не дернулся ни один мускул. Только Еловая старуха с кряхтением уселась на еловый чурбачок.
– Вот и ладно! – улыбнулся Пест и добавил: – Ты, Митрофана, мальца на двор гони. Есть у меня слово для твоего уха, но не его.
– Не от рода и крови волос его рыжий. И на месте он не сидит не потому, что юродивый, – Пест вздохнул, словно извиняясь. – Это след от того, что силою мажеской меченный он. Сила та – огонь.
– Если ты достаточно опытен в некромантии, то ты сможешь поговорить с кем угодно, но чтобы выведать тайну, надо как-то договариваться с мертвой душой. А они, после длительного пребывания за гранью, довольно часто сходят с ума.