Мы сочли вопрос риторическим и зря. Волшебник сердито сверлил нас глазами и явно ждал ответа.
— Всегда нужны! — не задумавшись ни на секунду, ответил Тарас.
— Дремучий ты человек, Сапожина. Я бы даже сказала — первобытный! — почему-то мечтательно протянула немка. — Это вообще-то цитата! А хирург в размер не ложится.
— Ой, да ладно тебе «не работали», — прервал ее Митрич. — Расскажи мне еще, что в твоей больнице ни разу крыс не травили. У каждого из нас этот грех геноцида на совести, а то и не один. Как там умный человек говорил? «Мы убивали и убивали; мы убивали хитро, ибо прожитые годы научили нас делать свое дело не спеша, но быстро».
— Владимир Иванович, — Пирсингованая, посмотрев на меня даже не с раздражением, а с жалостью, развернулась к директору. — Вы же понимаете, что я не буду у них тренироваться!
Я посмотрел на каменное лицо Митрича и осёкся.