В лектории продолжали грохотать выстрелы, и не было никакой возможности понять, кто с кем ведет там бой, но все же я спускаться с опустевшей крыши не стал и залег за коньком с биноклем в руках. Люди разбегались, полицейские и гвардейцы пытались навести порядок, помогали раненым, сдвигали заграждения, выставляли оцепление.
Повязав вызывающе яркий шейный платок, я переложил деньги в новое портмоне, а все оставшиеся после Пьетро Моретти пожитки собрал в холщовый мешок. Затем нацепил кепку, серую, под стать костюму, запер за собой дверь и по узкой темной лестнице спустился на первый этаж.
– Не гони! – попросил я Луку, и тот придержал лошадей.
– Хорошо, подумаю, – вдруг пообещала она. – И хоть ты не спросил, меня зовут Жанна!
Проснулся на рассвете. Просто открыл глаза, будто заново родился.
– Кто стрелял?! – с порога потребовал объяснений один из стражей порядка.