Я кивнул, и Альберт тут же перенес из холла в спальню кофейник и стопку исписанных убористым почерком листов. Потом выставил на журнальный столик початую бутылку вина, пустой бокал и чернильницу, досадливо взглянул меня и помахал рукой.
– Петр, Питер, Пьер, Пьетро, Петрос… – начал перечислять я все возможные варианты имени, но профессор покачал головой.
Я достал карточку частного детектива на имя Августо Маркеса и продемонстрировал ее санитару.
Броневик покатил дальше, и оказалось, что территория лодочной станции весьма обширна и сплошь заросла высокой травой, кустами и молодыми деревцами. Обветшалые сараи в окружении зелени смотрелись руинами древних городов, в которые постепенно пробираются джунгли. Окна и двери зданий были заколочены досками, из щелей между ними на нас поглядывала тьма.
Тогда мы еще продолжали стоять у стола. Как оказались в постели?
Я знал. Но еще я знал о плачевном состоянии финансов клуба и потому недоверчиво покачал головой.