Инспектор Остридж оказался невзрачным господином, невысоким и тщедушным. Жиденькие светлые волосы были зачесаны на прямой пробор, глаза казались влажными на вид и масляно блестели. Время от времени инспектор промакивал их платочком.
– Да? Ну да не важно, – инспектор Остридж вдруг взвился, будто ужаленный. – Что?! Этого не может быть! Здесь какая-то ошибка!
– Электричество – дьявол… – заикаясь, прохрипел я.
– Может, вина? – предложил поэт. – Или миссис Харди может заварить чай.
И все бы ничего, да только рисунок оказался выполнен едва ли не с фотографической точностью, и назвать это искусством не поворачивался язык. Но для кулачного бойца получилось очень даже неплохо…
– Когда можно будет открыть клуб для посетителей? – спросила Софи, зябко кутаясь в шерстяной платок. Вечер выдался теплым, но после пережитого меня и самого заметно морозило. Так плохо не было даже утром.