– Контузия! – ответил крепыш и потащил кузена к придорожной канаве.
Кузина стояла у бара с бутылкой шерри в руке и задумчиво разглядывала этикетку.
– Вас спрашивают из полиции, – объявила экономка поэта. – Некий Моран.
У меня враз пересохло во рту, а по коже огнем растеклась фантомная боль давным-давно заживших ожогов.
Сходил впустую, подозрительный смуглый господин с бакенбардами и крупным носом на глаза нигде не попался. Либо успел убраться подобру-поздорову, либо Лука попросту ошибся. Удивляться этому не приходилось – нервы у всех были натянуты, словно струны концертного рояля.
– И как это тебя с такими связями только арестовали! – скривился Антонио. – Странно это!