Лиама взвизгнула и закрылась руками. Клариссу перекосило. Она явно собиралась применить силу, и неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не Михаэль, который подошел как раз в этот драматический момент.
Наши бедра соприкасались, я явственно чувствовала твердость его возбужденной плоти.
– Это в его рубашке ты явилась? – Мама поджала губы.
– Нет, ты скажи! Что тебе – трудно? – продолжал настаивать незнакомец.
Мерное покачивание вагона и звуковое сопровождение убаюкивали. Веки мои отяжелели, и я задремала. Проснулась от крика ужаса.
«Разве я виновата в любви к вашему сыну? Посмотрите, как похожи на него мои дети», – рыдала Инэя.