— Леди Цицелия, познакомьтесь с его величеством Эдуардом Третьим, повелителем Лиэрии, — послушно сказал рыжик, повернувшись в мою сторону. — Ваше величество, перед вами призрак леди Цицелии ван дер Браас, о которой я вчера рассказывал. Надеюсь, вы не будете возражать против ее присутствия во дворце?
— Два мага. И оба перед вами, — напряженно подтвердил король, и я, метнув на стоящего рядом рыжика быстрый взгляд, тихо присвистнула.
Сердито гудящее пламя за его спиной после этого взвилось до самой крыши. Обдало нас целым ворохом кусачих искр. Свирепо выдохнуло, едва не достав горячим языком до затылка его величества. А затем недовольно завыло и, охватив нас широким кольцом, принялось медленно сжиматься, постепенно продавливая магическую защиту.
Маг безуспешно махнул одной рукой, другой пытаясь поймать меня за подол, но без перчаток ему ничего не светило. И как только это дошло до его ушибленной головы, де Фосс с неожиданной прытью рванул к догорающему столу, где, вероятно, был спрятан какой-нибудь неполезный для меня артефакт.
Когда я подлетела к постели, де Фосс тяжело дышал, уткнувшись носом в покрывало и старательно прикрывая уши подушкой. Его спина была напряжена. Было видно, как под рубашкой периодически вспухают судорожно сокращающиеся мышцы. Спутанные черные волосы были мокрыми, словно от пота. А сильные пальцы то и дело впивались в кожу на висках, как если бы их терзала немилосердная боль, от которой было невозможно избавиться.
О том, что дедушка родился не у нас, мы знали давно, и это было предметом особой семейной гордости. Благодаря специфическим знаниям он быстро стал сенсацией в магическом сообществе, сумел внести немалый вклад в развитие науки, взял на себя труд обучить наших магов своему родному языку, благодаря чему арсенал известных им заклинаний существенно обогатился. А еще дедуля прославился как великолепный теоретик и стал автором множества изобретений, чем особенно поразил помешанную на всем необычном бабулю.