– А что, тут… темнеет? Ночь скоро, да? – огорчилась Велька.
Велька только хотела взвару себе налить, а пироги свежие всегда найдутся – когда это у них в кухне пирогов не бывало? Конечно, можно подняться к себе в светелку, да первую же чернавку кликнуть, да сказать только – и всего принесут, но ведь и матушке-княгине тут же доложат, и батюшка-князь сразу прознает, что опять его ослушалась нравная младшая дочка. Может, он и так узнает, завтра, когда Велька с делами управится. Так-то ладно, пускай. Тогда можно.
Пес с советами не торопился, смотрел серьезно и как будто с упреком, дескать, что ты от меня хочешь-то, княженка Велья, зачем дразнишь?
Краснота и синюшность на глазах исчезали.
– Первый раз был на Купалу. Потом перед нашим отъездом… значит, ровно седмица прошла. Потом… – Велька ненадолго задумалась, припоминая, сколько прошло от отъезда до того дня, как она лечила Ветряна, – опять седмица вроде.
– И думать забудь! – отозвалась Велька. – Тебе тайну доверили, а ты ею торгуешь, бессовестная? Я вот теперь ни за что не стану воде никаких тайн доверять. Не нужны мне тайны князя Веренея и бесплатно, а про Венко моего я тебя уже предупредила, – она затянула поясок, привесила к нему серебряные флаконы.