И что? Если это названия успокоительных, то я бы тоже выпила пару капель за компанию. Уж больно мне не нравится шум в соседней комнате.
Я осторожно посмотрела на картинку, понимая, что с такими талантами можно было издавать местный журнал «Плейбой». Ругаясь, плюясь, возмущаясь, жители проклинали бы редактора, а сами тихонько покупали бы «для личного пользования». Я сразу представила себя главным редактором этого скандального издания, купающегося в роскоши. Газета «Очевидное — невероятное — мозгами простого смертного необъятное» уже есть, газета «Как страшно жить!» — тоже. Есть даже желтая пресса, в которой я имею наглость работать, а вот издания для взрослых нет! Дух авантюризма требовал срочного заполнения информационного вакуума. Нет, конечно, можно было бы для начала потренироваться на огурцах и помидорах. «Бабушкины рецепты» с кроссвордами на последней странице и гороскопом, составленным на коленке, сулящим успех и счастье на ближайшую пятилетку всем и сразу — это хорошо, но душа просила чего-то масштабного и грандиозного. Я уже видела себя королевой империи бумажного разврата. Я отгрохаю себе особняк, заведу несколько художников с больной фантазией, договорюсь с типографией и попытаюсь не дрогнуть под пристальным взглядом цензуры. «Молись и кайся, «сестра моя», «дво-ю-род-ная…». Есть у меня подозрение, что из его кабинета я выйду седой. Откуда у меня будет торчать первый выпуск моего «журнала», я не хочу даже представлять. Страшно то, что мне это может понравиться…
— Это в простонародье называется «миазмом». Когда маг не может совладать со своими эмоциями и при этом пытается колдовать, иногда получается миазм. Три миазма и тебя отчисляют, — усмехнулся Джеральд, с тревогой глядя на кузена. — Маг всегда должен сохранять спокойствие. Это — главное правило. Студенческие миазмы легко развеиваются преподавателями, но этот миазм всем миазмам миазм… Профессорский! Сразу видно! Есть еще проклятие, но это еще хуже… За проклятие убивают на месте.
Альберт пересадил меня на диван, встал, подошел к секретеру, отодвинул ящик и достал точно такое же кольцо.
— Томас! Да они нас казнят на месте! — возмутился голос справа. На дверь кто-то явно налегал, что она бедная даже трещала. — А если не казнят, то посадят! Мы же не брали разрешение — не брали! Так что не дергайся, сейчас все будет нормально!
— Ты приказал его сжечь? Да как ты можешь! — возмутилась я, вскакивая со стула и глядя в холодные глаза «кузена», и внезапно переходя на «ты».