– Я благодарен вам, что вы полностью разделяете мое мнение, Николай Михайлович. Они наше будущее!
Мысль о том, что большевикам удалось быстро закрепиться, резанула болью. Если красные оставят свои бесполезные и бесконечные по глупости контратаки, то германским солдатам придется буквально прогрызать каждый метр вперед с большими потерями. Наступление застопорится, таких потерь просто не восполнить. Одно обстоятельство его стало сильно беспокоить – большевикам удалось ликвидировать кризис управления, у них появилось твердое командование, и, что самое плохое, весьма квалифицированное. В эфире постоянные доклады и команды, причем по цифровым кодировочным таблицам, видно, в советских полках ответственные за это офицеры, которых странно именовали ПНШ‑6, стали более опытными или их просто заменили на более умелых специалистов.
– Я вчера за тебя испугалась и решила, что ты будешь у меня первым. Прости, но я не могла ни с кем, меня пытались изнасиловать в детстве, а я убежала… Вот и боюсь… А вчера решилась, а ты меня не стал… Дура я, обиделась. Любимый… Все делай, все, я твоя… Твоя и только твоя…
Гловацкий пребывал в полной растерянности. Только сегодня осознал, за эти прошедшие с раннего утра до вечера 12 часов, что все поражения 1941 года предопределены свыше. Причем в буквальном смысле слова, с неба, а не от божественного вмешательства.
– Я же говорил, что давненько было. Мне сказали, что вы там немцев собственными руками прорву перебили?!