– Товарищ генерал! Начальник Ленинградской школы милиции Сохин! Прибыл в ваше распоряжение со сводным батальоном школы! В строю 327 курсантов, 46 человек младшего начсостава и 72 командно-начальствующего состава! Отставших, заболевших и раненых нет!
В трубке хрипнуло, но в ушах еще слышался звенящий от напряжения голос генерала Кузнецова. Что ж, командир 163-й бригады не ошибся, очень хорошо, что генерал-лейтенант Кленов рискнул отменить свой приказ и вернул ее к Острову. У Двинска растрепали бы полностью, и потерь немцам ни на грош бы не нанесла.
Тут генерал оставил свою дивизию, ушел на военном корабле по озеру. Следствие расценило это как дезертирство и шкурничество, хотя Гловацкий был болен и передал командование начальнику штаба. Вот тогда последовал трибунал, по приговору комдива казнили за сдачу Пскова и Гдова, а генералу Кособуцкому «впаяли» 10 лет лагерей. Правда, спустя год амнистировали, и войну тот окончил также командиром корпуса. Довольно мутная история, недаром спустя 17 лет реабилитировали.
– Половина того, что было, – усмехнулся Рейнгардт. – Если так будет продолжаться и дальше, в наших дивизиях, когда они дойдут до Петербурга, количество имеющихся танков в строю будет полностью соответствовать их порядковым номерам.
Тут доживал свой век: женщин избегал, ничего серьезного в общении с ними не позволял, людей немного сторонился, форму не носил и награды не надевал принципиально. Читал книги в каком-то запое, прикупил себе сварочный аппарат, варганил окрестным обывателям потихоньку мангалы, коптильни, сейфы под оружие, решетки, двери и прочие нужные в хозяйстве вещи. Занятие находилось, в своем дому их всегда навалом, хотя ковылял с трудом, опираясь на трость.
После подбития броневика немецкий танк остановился, люк на башне открылся, и там появился танкист. Он часто прикладывал к глазам бинокль и внимательно осматривал гребень и дорогу. Видно, определял, занята ли такая позиция, искал ДОТы, возможно. Определенно ничего не увидел, раз скоро из-за брони появилось с дюжину мотоциклов с колясками, по трое немцев на каждом – двое верхом, третий в люльке с пулеметом. Промчались мимо затаившихся в ДОТах бойцов и ушли дальше по проселочной дороге, только пыль вилась вослед.