– У нас самих ее мало! Вы ведь вчера назначены и не успели еще войти в курс дела?! Понимаю. В Пскове есть окружные склады, они находятся в ведении военного коменданта, там снаряды, патроны, пулеметы и немного обмундирования. Вы знаете об этом?
«Откуда они у них здесь?! Ведь никто о «лаптежниках» не писал, не было их на ленинградском направлении! Не было!»
Но все планы безжалостно нарушила война, жестокая и молниеносная. Хотя охрану города несли курсанты школы милиции, но вылазки подполья, стрельба кайтселлитовцами исподтишка стала опасной. И хоть у моряков был взвод охраны из училища с винтовками и двумя пулеметами Максим, оставаться стало опасно, когда реку начали переходить потрепанные части отступившего от границы 11-го стрелкового корпуса.
Но желательно подольше – мечтал о Маринке, даже написал ей письмо, отметив мимоходом, что легко ранен в бою, в госпитале немного полежал. И назначен командиром взвода, с намеком так ей написал – ведь это средний комсостав, как ни крути, он и курсы прошел в прошлом году, только до войны заветные «кубари» не получил. И отправил с оказией – по военной почте такое не пошлешь, цензор все чернилами вымарает. А так запросто, военврач в госпитале, что осколок вырезала, чудная женщина, в Ленинград отправила бойцов долечиваться, а с ними его весточку и передала. Сказала, что девичье сердце отходчиво, простит его за глупость совершенную…
За эти дни штаб фронта сам переместился несколько раз, оказавшись вчера уже в Пскове, за шестьсот верст от государственной границы, в своем глубоком тылу, как казалось еще девять дней тому назад, а сейчас уже в прифронтовом городе. И в очередной раз потеряно управление армиями. Где командующий Северо-Западным фронтом генерал-полковник Кузнецов, никто не ведает. Вроде бы отстал по дороге от штабной колонны, наводя порядок в отступающих частях, и вся ответственность за приказы теперь лежит на нем как начальнике штаба.