– Вот так вот, – поняв, что внятного ответа на свой вопрос он не дождется, вновь заговорил Иван. – Стоит только оставить тебя на каких-то полгода, как ты тут же решила захворать. Ирина свет Васильевна, вот поверь мне, в болезни нет ничего хорошего. По себе помню.
Вскоре соседи и жители Стрелецкой слободы начали уже коситься в сторону Карповых. А то как же. Все люди как люди, а эти кабальными обзавелись. Появилась на подворье Ивана семья Мироновых. Муж с женой лет тридцати да двое деток, сынишка двенадцати лет да дочурка семи. Были у них еще трое, да схоронили. Медицина в Русском царстве, конечно, получше, чем в иных странах, и смертность пониже, но никуда не делась.
Все? Уйти, похоже, удалось только четверым. Если Иван все правильно рассмотрел. Со дна оврага доносятся стенания раненых. А вот рассмотреть кого-то, готового дать отпор, уже не получается. Нет таких.
Ирина резко обернулась и стрельнула взглядом в Глашу, появившуюся в гостиной с чистой бутылкой в руке. Та сориентировалась сразу. Слышала раньше, о чем тут была беседа. Поэтому отставила бутылку в сторону и, вооружившись кувшином, начала лить княгине на руки.
Оказавшись дома, сбросил с себя сбрую и завалился спать. Только того и сделал, что растопил печь, чтобы не околеть. Если бы не холод собачий, даже не стал бы возиться. И дежурство измотало, да еще и из-за Архипа перенервничал.
– И чем же я странен? – кладя руку на ее голову и поглаживая темные волосы, поинтересовался он.