– Отчего нищим, спрашиваешь? Ну так попытался он то золото продать, да его тут же взяли в полон и пытать стали, где он золото сыскал. Он смолчал, а ночью сумел сбежать. Потом подумал, плюнул на свою находку, потому как от золота одни беды.
– Ваньке твоему сколько уже? – смахнув серебряную монету, спросил дьяк.
Игнат Пантелеевич вовсе не хотел рисковать, подставляясь перед московским царем. Уж больно хлопотно это. И до беды недалеко. Потому и велел наемников переодеть в татарское одеяние. Мало ли как оно все обернется. Следы нужно запутать как можно сильнее.
– Да и я тоже, собственно говоря, только разок и услышал. Зато очень к месту, если тебя кто-то хочет заплутать. Ну или и сам не знает, куда идти. Кстати, есть мнение, что он вовсе не хотел становиться героем и просто заблудился.
– Могут и побояться, – покачал головой Матвей. – Если это башкиры, а другим тут вроде взяться неоткуда, то начальники заводов не посмеют оголять свою оборону. Они тут тоже государеву волю исполняют. Шутка сказать, но по весне каждый завод сплавляет более ста тысяч пудов железа. Это выйдет куда больше намытого нами золотишка. А порушат заводы, казне убыток серьезный случится. В слободе тоже не мед. Они не только за таможенный пост, но еще и за близлежащие деревеньки ответ держат.
Итальянец хотел было заговорить, как только было достигнуто соглашение и он сумел отдышаться после очередного приступа боли. Но Рудаков остановил его, заявив, что не желает ввязываться ни в какие интриги. Его дело медицина. Вот закончит, а там сеньор Риццо может заливаться соловьем. Правда, ничего особенного предпринять он не мог. Даже извлечь пулю был не в состоянии, здесь требовалась операция и, как следствие, опий. Но первая помощь оказана, и жизни раненого ничто не угрожает.