Я резво бросилась за бутылкой, потом смотрела, как он жадно пьет — после наркоза и меня сушило несколько дней.
— И это единственное препятствие? — я погладила его волосы — шелковистые, густые, пахнущие одеколоном. — А как же мое… положение… Вряд ли Ваша семья мечтает о такой партии…
— Ах, господа, разве я могу вам отказать.
— Что ж Вы тут в темноте-то сидите? — он споткнулся о порожек. — Ужинать пора, праздник у нас. Без Вас бы не получилось этакое чудо.
— Федор Андреевич, Вы же логик и здравомыслящий человек. Я не обладаю силой, способной перестроить столицу за пятнадцать минут. На дворе две тысячи пятнадцатый год. Попробуйте это принять.
— Нет, но… Кладбище же… — смущенно залепетал муж.