А теперь несколько слов о самой деревеньке. Славна она была не только преимущественно старообрядческим населением, но и тем, что течение делало у околицы некоторый финт ушами, и в результате значительная часть того, что несла Река, оказывалось на берегу. Еще моя тетка помнила, как издалека определяли пол утопленников, которых во множестве выносило по весне: мужчины обычно плыли лицом вниз, а женщины — вверх. И если даже в спокойные советские годы жители окраинных домов частенько держали наготове багор — оттолкнуть очередной водный дар, дабы все хлопоты, связанные с ним, упали на чужую голову, что уж говорить о старых временах, когда визиту полицмейстера в и без того задерганном новациями Победоносцева селении точно рады не были. Почему дядя моего прадеда позарился на утопленницу, да еще прибрал ее бумаги, установить сейчас уже невозможно. Сам он был призван в армию, где и сгинул в Русско-Японскую войну, не оставив ни семьи, ни мемуаров.