— Как знаешь… — она все-таки не может скрыть разочарование, разворачивается и уходит, гордо вскинув голову, выпрямив спину и покачивая бедрами.
— Моя, моя, подай, золотой, или иди своей дорогой.
— Фап-фап, — одними губами дразнит Марта.
— Не, я пас. Уже неделю не курю, не хочу срываться.
— Спасибо, Филипп Олегович, вы свободны, — Игоревич встает и прощается. — Всего доброго!
А вот то, что у меня высокий уровень эмпатии, знал и без системы. Всегда хорошо чувствовал людей: Яна просто заходила домой, а я уже понимал, хороший у нее был день или не задался. Настроение отца определял по одному его дыханию, а мамино — с первого взгляда. Да мне даже присутствие человека рядом не особо нужно, по текстовому сообщению могу определить, в каком настроении оно писалось. Ну…, почти, бывали ошибки, будь неладны эмодзи.