Так жестко я не обламывался никогда. Синий бар показывает состояние бодрости. Бодрости, твою мать! Чего же еще ожидать от авторов красной — не зеленой! — полоски здоровья!
Он подходит ко мне, сильно жмет руку и приобнимает, похлопывая по спине, и слегка проводит руками по задним карманам джинсов, словно обыскивая. В глазах снова мутнеет. Я упорно вглядываюсь в его лицо, но вижу все расплывчато.
В голову лезут, наслаиваясь, мысли. Я схожу с ума? У меня опухоль мозга? Расстройство личности? Может провериться?!
Гришу приютил Кир, так что я за него спокоен. А вот самого Кира я успеваю отвести в сторонку и посоветовать пройти медицинское обследование, — его очки жизненных сил просели еще на полтора процента. Понятно, что веселая ночь и литры алкоголя сыграли свою роль, но я за него беспокоюсь.
— Самуэль Михайлович! — переминаясь с ноги на ногу, я закуриваю очередную сигарету. Хочется в туалет. — Простите, что перебиваю, но мне надо идти.
От него ощутимо разит перегаром. Я так понимаю, что проставился он на мои деньги.