Опустив ствол на пару сантиметров, Пётр выстрелил ещё раз – и второй человек скорчился на земле, зажимая простреленное брюхо.
И снова путешествует под мертвым телом рука. Жарко, пот заливает глаза. Или это от волнения, а не от жары?
– Значит, так, пацаны. Дальше идем сторожко, след в след. Не бегаем и не орём, тут посторонних нет, но шум не надобен всё равно.
Однако ж запашок в подъезде присутствует! И не только гари и нечистот, ещё кое-какие запахи неприятные. И это наводит на нехорошие мысли…
– Я не думаю, что у вас есть необходимость это использовать.
Пётр прекратил все свои вылазки и целыми днями сидел около товарища. Поил его сваренным из консервов бульоном, как мог, выхаживал. Собак молча наблюдал за его действиями, не делая никаких попыток помешать. Его раны, слава Богу, обрабатывать больше не приходилось.