– Ну… пониженная чувствительность к боли… такое иногда случается.
Закончив оборудование лежака, перетащил туда раненого – тот всё ещё был в отключке. Хорошо это или нет?
Из карманов появилось три пачки денег. Две одинаковые и одна чуть-чуть потолще.
Хотя… с другой-то стороны, этот самый мэр не сам себя на пост назначил – выбрали его. И если какая-то часть тех самых избирателей не слиняла из города вовремя и не передохла в первое время, то типусы здесь могут присутствовать самые разнообразные. И весьма неприятные – вспомнить хотя бы бывшего владельца «омоновского обреза». Уж чем-чем, а огородничеством они точно заниматься не станут, не тот народ. За болтовню и креативное мышление здесь платить ныне некому, а жить охота! И желательно – не сильно хуже прежнего. Значит, пойдут искать себе нового хозяина. Чтобы кормил и жить не мешал. Ну, а поскольку кормить задарма тут никто никого не станет, то и выполнять эти мальчики и девочки будут всё, что им только прикажут. И никаких угрызений совести при этом не последует.
Пустая кобура на поясе – не «ПМ», между прочим что-то другое! Где же это он так приоделся и вооружился?
Друг-товарищ убитого? Как версия – вполне. Труп явно не перетаскивали, судя по следам крови на асфальте. Переворачивали – вполне возможно, но не переносили никуда. Оружие и боеприпасы унесли, прочее же, по-видимому, особого интереса уже не представляло. А на рукавчике-то у нас шеврон! И нерусскими буквами там что-то написано! Точно не наш. В смысле, что не армия и не полиция – там так не одеваются и шевронов таких тоже не носят. Всё больше по-русски как-то пишут… даже в самых крутых конторах.