— Можно. И даже нужно. А еще, как писанину закончишь, съезди-ка в Казань, поговори с выпускниками-химиками в университете. Завод — это не твое, пусть им инженеры занимаются, а ты — исследовательница, не инженер.
— Погоди, тут у меня еще кое-что вкусное есть — я полез в сумку. Достав гамбургер и поделив пополам, протянул Феде больший кусок. По его виду было ясно, что перееданием парень явно не страдает.
Не знаю, поверили ли адвокаты и господин министр в то, что их услуги решила вскладчину оплатить возмущённая испанская общественность. Рассчитывать на наивность акул политики и юриспруденции было бы глупостью. Но вот тот факт, что чек был передан отлично говорящим на испанском языке азиатом — должен был повернуть их мысли совсем в другую сторону.
Деньги считать — умеет. Но деньги-то есть не будешь — а сегодня разве что это и остается. Не будет урожая, как землю ни поливай, как ни удобряй. И это было особенно больно думать человеку, чья жизнь была посвящена именно плодородию почв — главным образом потому, что, сложись все иначе, год нынешний мог наглядно показать верность Докучаевской теории.
— Машина у меня не новая, восемьдесят две силы, английская. Вполне исправная, хоть сейчас запускай. А тут вот — станки, токарно-винторезные, как раз болты делать можно — станков было три, все одинаковые — но видно было, что один по крайней мере изрядно изношен.