— Шесть ведер по осени сварил, и еще четверти с две.
Около восьми вдруг приоткрылась входная дверь. Народ вскочил на ноги, но, увидев, что через дверку, вставленную в большие ворота, вошла Машка, расселся обратно.
— Так и в городе не разрешают, да и места там нет. В другой раз в город поедем — сам увидишь.
— Да зачем? — ответил мне лаборант, — я и так помню. А что конкретно тебя интересует?
Итак, судя по всему, голод мне не грозил. Питание было правда очень однообразное, в основном вареная рыба да пшенная каша, Евдокия иногда наливала молока кружку, но жить — можно. Однако с финансовым благополучием пока ничего не вырисовывалось: денег не было. На последние три копейки я купил у кого-то из селян двух цыплят: если вырастут, то хоть супчика поем, ну а не вырастут… Но денег уже совсем не было. И на какие шиши "спасать Империю", я пока не знал.
— Хороший сироп. А если я попрошу ведер, скажем, сто сварить — сможешь?