— Спасибо, достаточно. А что же князь Мещерский так скромно отписался?
— Император вас примет после обеда. Позвольте, я вас проводу в комнату, где вы можете отдохнуть.
А еще в поездку отправилось сразу полсотни парней покрепче — от шестнадцати и старше — которые у меня работали на "Сухогрузах". По отдельной договоренности с капитаном "Чайки" — так называлось судно — и за отдельную плату эти ребятишки в пути должны были обучиться матросским премудростям. Ну, основам оных.
Так, а вот встать-то я и не могу. Реально не могу. И это очень печально, потому что костерок уже догорел и я начал замерзать. Так ведь и помереть недолго… Впрочем, вон еще кто-то едет. Интересная тут местность — народ все больше на лошадях ездить норовит, причем на санях — в конце апреля-то!
Хотя может судьба с рождения о Кузьке заботилась так изрядно? Привыкший к дразнилкам с раннего детства, он наловчился доказывать превосходство свое не кулаками, а делами. И с людьми ладить научился на диво: много раз Кузька помощь получал от людей там, где другой отделался бы лишь тумаками. Так что сумел Кузька и племянников поднять, и сам не помереть. Не в богатстве и достатке конечно, но с голоду не помирали. И то слава Богу.
— Не стыдно. Мне хочется не только одежду, но и кожу снять… и вообще, мне плохо, душно и скучно. В лаборатории никого нет, работать все рано невозможно. Так что если это облегчит твои моральные терзания — просто отвернись и не мешай мне страдать.