Вика молчала. Уверен, она подыскивала достойные аргументы, но тщетно. Я специально перечислил наиболее возможные варианты, поставив акцент на их ничтожности, а главную причину — эмоции к делу не пришьешь. Для Вики это означает расписаться в собственном бессилии. Опускаться до уровня капризной маленькой девочки, вопящей: «Не хочу манную кашу!», она не станет — слишком гордая, но и признавать неправоту не будет. Собственническая натура не позволит. Да, недооценил я эту черту в характере своей ненаглядной. Вовремя не сообразил, что она способна доставить проблемы, а теперь приходится расхлебывать. Хотя были звоночки, были…
— Командиры искательских отрядов, с которыми я проводила собеседование, не смогли убедить меня в своей компетентности, — ответила девушка.
Еле перебирая конечностями, поддерживаемый пошатывающейся, то и дело сплевывающей кровь мечницей я продрался через заметно увеличившуюся прореху в заборе, доковылял до места схватки и замер. Что-то в открывшейся взгляду картинке было неправильным, царапало подсознание. Спустя пару секунд я сообразил, что именно. Мой меч валялся рядом с лежавшим на боку магом, а должен был торчать у него из груди. Память еще выдавала строчки рекомендаций, касающиеся повышенной живучести одаренных, взгляд только-только отметил шевеление пальцев мага, складывающихся в замысловатую фигуру, а тело уже ринулось в атаку.
В этот раз мы не старались выбирать нехоженые тропы и огибать подозрительные места, а двигались напрямик по старому тракту. Тем не менее, из-за частых остановок и долгого дневного отдыха дорога в Ирхон заняла четверо с лишним суток, которые для нас слились в одно большое мутное, наполненное усталостью пятно. Правда, к утру пятого дня в нем наметился просвет — то ли мы начали привыкать, то ли близость к цели прибавила энтузиазма. Также скучное однообразие пути развеяла непредвиденная встреча, на которой следует остановиться подробнее.
— Это тебе спасибо! Ты замечательный учитель!