Если она сейчас раскричится, я с ней больше дел иметь никаких не буду. Если пожелает присоединиться и начнет упиваться чужой болью, тем более надо будет от нее избавиться. Стереть память, и все дела.
Кстати, насчет молчания убийца не солгал – такое требование в нашем контракте действительно было. Вот только настоял на нем именно я. И касался он молчания насмов, раз уж они оказались столь неосторожны, что рискнули со мной связаться. Правда, из слов убийцы следовало совсем иное, но кто сказал, что я тут буду душу наизнанку выворачивать?
– Верно, – охотно согласилась она, довольная своей маленькой победой. – Но вы ведь с самого начала понимали, что это именно проклятие, а не какое-то предчувствие? Имея отца-некроманта, о таких вещах было бы сложно не знать. Я права?
– От чего? – моментально сделала стойку и Хисса.
– И чем же мне тогда поможет твое присутствие?
Следов Зубищи на этой стороне магического «забора» я не увидел. Но мне и не нужно было смотреть глазами – я все еще продолжал, хоть и слабо, ощущать поводок. Другое дело, что прожорливое чудовище с каждой минутой продолжало отдаляться, рискуя оборвать эту связь. А мы к тому же снова наткнулись на охранку, причем посложнее, чем та, которая вплотную примыкала к берегу. Застряли еще минут на пятнадцать, из-за чего разрыв между нами и Зубищей увеличился настолько, что стал критическим, а я в конце концов не вытерпел и отправил мысленный зов.