– Думаю, сегодня не самое лучшее время для его проведения, – заметил архимаг. – Сперва вам нужно прийти в себя. У всех нас сегодня был тяжелый день.
Не дожидаясь, пока кузнец вытащит из каменных гробов сонных крестьян (да, я уже давно повыбрасывал оттуда иссохшие скелеты предков Невзунов – нечего полезную жилплощадь занимать), я вывел Резвача во двор и, свистнув собак, устремился к воротам. Стая горгулий, со зловещим клекотом снявшись со стен, рванула следом, кружась над моей головой словно туча воронья. Гавкач, внушительно порыкивая, замыкал процессию, серой тенью скользя в темноте.
Внезапно за спиной раздался свист хлыста, затем послышалось раздраженное ржание. Его сиятельство поморщился.
– Тебе достаточно доказательств серьезности моих намерений или мне продолжить?
– Здесь?! – испуганно выдохнула маркиза и уставилась на коллег так, будто они, злобно ухмыляясь, уже подбирались к ее горлу с ножами. – Он в этой комнате?! Среди нас?!
– Когда вы обрели себя в первый раз, я, если помните, поделился с вами частью памяти. Самым основным, что было важно на тот момент, будучи точно уверенным, что остальное вы не увидите. Это оказалось не так уж трудно – я подозревал, что рано или поздно этот миг наступит, и отобрал нужные воспоминания заранее. В них не было ничего лживого или умышленно искаженного: я показал только то, что в действительности было. Кроме отрезка времени, прошедшего с момента наступления стазиса, и того мига, когда я из него вышел.