Он возвышался за моей спиной своими метром-девяносто, и звучал покровительственно, со снисхождением. В нем слышалось желание обучить и подбодрить.
– Антидепрессанты. Все начаты. Регулярно принимает?
– Нет, монтажа не было, это сто пудов. Гляньте, – эксперт дал такой масштаб, что туфель рыжего парня занял пол-экрана. – По краям фигур все сходится пиксел к пикселу. Обычно, когда вклеивают что-то левое, контура слегка размывают, чтобы замазать. А здесь все четко. Ага?
– Ага. В школе его не трогали никакие хулиганы. Девочки над ним не смеялись, хотя, скажу тебе как девочка, поржать мы не дуры. К нему клеились, а он всех игнорировал – этакий рыцарь с железным сердцем. И во дворе шпана уважала, хотя Юрий и слыл редким гуманистом: никого никогда не бил. Какой вывод приходит на ум?.. Не отвечай, сама! Вывод: Юрий стал пситехником еще в детском доме! Желаешь доказательств? А вот! Бездетная пара пришла в детдом побаловать сирот – и так влюбилась в мальчика, что усыновила его, несмотря на одиннадцать лет возраста. Влюбить в себя взрослых – это завидное умение, не всякий подросток похвастается. Вот я все детство пыталась – с мамой, папой, бабушкой, дедушкой… сработало только с тетей по отцовской линии.
– Нет. Запасной набор ключей от типографии хранился в редакции. Оттуда его и взял Березин.
– Он ей цветы носил. Каждый второй день встречал после уроков. Уроки, видите ли, кончаются в три, а жена его работает в «Караване» до девяти. Образуется, так сказать, зазорчик.