- И не забудьте, - сказала Ольга, - в субботу вечером я вас жду.
Лишь час спустя, отвалившись от стола в ресторанчике, обнаруженном в двух шагах на соседней улице, Генрих понял, что способность мыслить к нему вернулась. Кивнул кельнеру, чтобы тот подал еще кружку пива, и спросил сам себя - что дальше, мастер-эксперт?
- Что делать матери, знающей, что сын ее обречен, но понятия не имеющей, где и когда смерть его настигнет? Как жить с этим кошмаром? Вы смели упрекнуть меня в том, что я люблю вас меньше, чем Карла. Глупец! Я всем готова пожертвовать, чтобы вы оба остались целы. Сама умерла бы хоть дюжину раз подряд, если бы это могло помочь, но знаю, что проживу еще долгих тринадцать лет. Ответьте, сын, как мне справиться с этим знанием? Или просто наблюдать молча, как вы рветесь в очередной военный поход, из которого уже не вернетесь?
Быстрым движением подняв нож, Генрих рассек себе кожу над переносицей.
Доктор кивнул, насупившись. Похоже, был недоволен. Они опять миновали крыло для 'тихих', потом приемную. Генрих раскланялся и аккуратно, под локоток, вывел свою спутницу на крыльцо.
- Я не могу себе позволить такую роскошь, как ученые экзерсисы! От меня требуют результатов! А я уперся в тупик!