— Вам задание: курс 150 со снижением на сверхмалую — два «Хаммера» бандеровцев прорвались через наш заслон. Идут от поселка Ильича на Тарасовку. Как понял меня, прием.
Иранцы тогда уважительно называли русский боевой вертолет Ми-24 «Азазил» — один из демонов, сынов Шайтана.
Зарокотал «Утес», дырявя украинские грузовики и «экспроприированные» автобусы. Уцелеть там никто не мог. В суматохе снайперы методично отстреливали офицеров и солдат противника.
Все чаще и чаще польские «Апачи» из эскадрильи «Молниеносных крылатых гусар» появлялись над «польским городом Лембергом» — то есть Львовом. Залетали они и дальше — в воздушное пространство Ивано-Франковска, Житомира, других украинских городов.
Как приятно было снова оказаться дома! В зале был накрыт праздничный стол, мать с отцом не могли нарадоваться на сына, пришедшего вместе со своими боевыми товарищами. Мама украдкой смахивала слезу, глядя на ветеранов, которым не было еще и тридцати. Отец смотрел с гордостью — глядите, какого орла я воспитал! А «орел», Влад Селезнев, уплетал за обе щеки разваристую домашнюю картошку с отбивной. Да и остальные вертолетчики воздали должное домашней кухне. Под рюмочку пошли разговоры о полетах, воспоминания о недавних фронтовых буднях. Армейская жизнь изобилует смешными эпизодами, а вертолетчики — народ веселый и «приколистый». Но отец изредка поглядывал с тревогой, он понимал, что за напускной веселостью этих ребят — каждодневный риск. И все же — сегодня праздник, сын вернулся, потому и радуется простая донецкая семья.
Но решение президента Сербии Слободана Милошевича по непризнанной Республике Сербская Краина было во многом половинчатым. Реальной поддержки Сербия оказать своему анклаву на территории Хорватии не могла, поскольку сама находилась под жестким давлением США и других стран НАТО. Контроль на границе РСК и Сербии обеспечивали миротворческие силы ООН, которые также были набраны преимущественно из подразделений западных стран.