Посмеиваясь и качая головой в такт своим мыслям, Николай вышел, впустив обратно Тилль. Та опять присела на край моей кровати.
А я только теперь заметил, что за время этого короткого разговора мои ощущения изменились кардинально. Иссушающее, застилающее разум желание схлынуло, оставив место… чему-то еще. Неопределенно-теплому, ласковому. Чувству понимания, нежности, желанию согреть и защитить. Да, было по-прежнему приятно обнимать, ощущать, пусть через ткань, изгибы тела, но приятно иначе. Не отчаянная звериная жажда обладания, а желание мягкое, тягучее — желание не только брать, но отдавать.
— Мы знакомы, — иронично заметил огневик, покосившись на внучку, а находящаяся под домашним арестом преступница вспыхнула от смущения и опустила взгляд.
— Был, — спокойно кивнул Мельхиор, а я похолодела от осознания сказанного.
— Более чем. Тилль, ну какие теперь враги, в самом деле? — Он раздосадованно поморщился. — Глупо цепляться за то, чего нет и уже никогда не будет. А жить прошлым, когда есть настоящее и, главное, будущее, — глупо вдвойне.
— Не это прекрати, — весело фыркнул он и накрыл мою руку своей. — Я и так держусь только на мысли, что в самый неподходящий момент может кто-нибудь зайти.