— Наотдыхался уже, — недовольно поморщился он, окинув комнату выразительным взглядом. — А кроме того… выбор-то свой я уже сделал.
Я хорошо знал ощущение, когда острая головка пули вгрызается в тело и собственная кровь будто превращается в очень злое пламя, жаждущее сожрать твои потроха. Из меня таких за время войны достали шесть штук, а пару вымазанных моей кровью и прошивших меня насквозь я сам выковырнул из дерева и стены. Был бы сентиментален до такой степени, чтобы носить на груди как амулет, можно было бы собрать целое ожерелье.
— Хорошее пойло. От него нет похмелья, — вяло похвастался я, усаживаясь на соседний стул.
— Вели мальчишке отвечать на мои вопросы.
Нервные дерганые мысли унялись, поутихли, я почти успокоилась — море сделало свое дело. С одной только мыслью оно ничего не могло сделать, и мысль эта начала методично отравлять мое существование.
— Я так и понял. Ладно, забыли, — благодушно отмахнулся Мельхиор, жестом приглашая нас сесть. — Тогда, раз ты способен нормально разговаривать и держать себя в руках, давай вкратце: откуда эта девица тебя знает?